dfb7bbe5     

Олди Генри Лайон - Пентакль



ГЕНРИ ЛАЙОН ОЛДИ
ПЕНТАКЛЬ
Аннотация
Ведьма работает в парикмахерской. Черт сидит за компьютером, упырь — председатель колхоза. По ночам на старом кладбище некий Велиар устраивает для местных обитателей бои без правил. На таинственном базаре веши продают и покупают людей.

Заново расцветает панская орхидея, окутывая душным ароматом молоденькую учительницу биологии. Палит из маузера в бесов товарищ Химерный, мраморная Венера в парке навещает искателей древнего клада.

Единство места (Украина с ее городами, хуторами и местечками), единство времени (XX век«волкодав») и, наконец, единство действия — взаимодействие пяти авторов. Спустя пять лет после выхода знаменитого «Рубежа» они снова сошлись вместе — Генри Лайон Олди, Андрей Валентинов, а также Марина и Сергей Дяченко, — чтобы создать «Пентакль», цикл из тридцати рассказов.
В дорогу, читатель! Встречаемся в полночь — возле разрушенной церкви. Или утром под часами на главной площади.

Или в полдень у старой мельницы.
Доброжелательные люди — не предметы для искусства.
С. Т. Аксаков
Зачем выпрыгивать в окно, когда проще перевернуть мебель?
Окна здесь не мыли с прошлого века. Мебель тоже не меняли — столы из белого пластика, высокие седалища типа «сядьидрожи», древний кофейный автомат, встретивший нас недовольным гудением.

Портрет Николая Васильевича Гоголя на пузырчатой от краски стене был явно вырезан из юбилейного «Огонька» тридцатилетней давности. Рядом кнопками — две сверху, одна внизу — прикрепили фотографию: в лучах рассвета сияла рубиновая звезда, водруженная на шпиль.

Звезду чьято веселая рука, вооружившись углем или черным фломастером, заключила в извилистый круг. Пожалуй, геометрлюбитель перед работой изрядно хлебнул горькой.
Звезда в круге.
Пентакль.
Ушедший ВекВолкодав все еще держался в этом странном кафе, куда мы, пятеро, завернули, спасаясь от внезапного дождя. Цеплялся за жизнь всеми годами — когтями, зубами, щербатыми и сточенными от старости, в особенности последними двумятремя десятками.

Бармен, обеспечив каждого чашкой напитка, пахнущего горелой резиной, удалился. Спина бармена излучала гордость, достойную венецианского мавра: сделал дело — гуляй смело!..
Тихо. Пусто. Двадцатый век.
Прошлое.
— Луиджи Пиранделло, нобелевский лауреат. «Шесть персонажей ищут автора».
— С точностью до наоборот. Авторы ищут персонажей.
— Шестеро? Ты себя за двоих посчитал?
— Смею напомнить, ничем хорошим у Пиранделло эти поиски не кончились. «Видимость! Реальность! Игра! Смерть! Идите вы все к черту!

Свет! Дайте свет!..»
— А портрет Гоголя — знак, между прочим! Даже перст — указующий.
— Ага… и нос тоже. Указующий.
— На что? На малороссийскую экзотику? На гогольмоголь с горилкойморилкой?
— Новый Миргород?
— А что?
— А ничего…
На улице лил дождь. Прохожие спасались под зонтами, под козырьками подъездов, в арках дворов. Портрет классика смотрел мимо нас в залитое водой окно.

Классик упрямо воротил длинный нос от рубинового пентакля. Горчил кофе. Ненаписанная книга Вием стояла на пороге. Поднимите мне веки…
Поднимите мне век.
Двадцатый.
— Ловим героев, а в полночь встречаемся у разрушенной церкви и докладываем об успехах?
— Ведьма работает в парикмахерской? Черт сидит за компьютером? Упырь — председатель колхоза?

Гоголевской Малороссии давно нет.
— Если ищешь чегото необычного, можно выпрыгнуть в окошко. А можно просто перевернуть мебель. Так сказал Лир.
— Король?
— Король. Эдвард Лир, король нонсенса.
Тишина пустого кафе, тишина ушедшего века, века железа и



Содержание раздела








Forekc.ru
Рефераты, дипломы, курсовые, выпускные и квалификационные работы, диссертации, учебники, учебные пособия, лекции, методические пособия и рекомендации, программы и курсы обучения, публикации из профильных изданий